Фальшивки в Эрмитаже: пасхальное яйцо “Юбилейное свадебное”

Г-н Пиотровский,

К большому сожалению, ответа по существу на свое письмо я не получил. Я задал вам конкретные вопросы, а вместо профессионального разговора получил лишь маловразумительную цитату из каталога и обвинения в духе “сам дурак”. Своим отказом вести диалог вы отрицаете само право общественности обсуждать действия сотрудников государственного музея и декларируете их непогрешимость. Хочется отметить, что такой подход руководства является опасным прежде всего для судьбы самого Эрмитажа, невозможность оценить собственные ошибки быстро низведет его с места одного из ведущих мировых музеев до состояния простого склада ценных предметов.

Выставка откровенных подделок в вверенном вам не только государственном, но и народном музее – вот, о чем мое письмо. Если вам не нравится форма моего изложения, я могу легко ее поменять, но сути проблемы это не изменит. Буду рад услышать от вас серьезные доводы и начать полемику. Ответ типа “сам дурак” не достоин вашего музея и, судя по интересу как прессы, так и публики к затронутой теме, вы, как директор Эрмитажа, просто обязаны отчитаться перед своими посетителями и обществом и дать правдивый ответ на поднятые мной вопросы. Эрмитаж – не ваша вотчина, вы всего лишь эпизодическая фигура в его истории. Эрмитаж – это гордость России, это мировое наследие, это наша история, а ваша выставка “Фаберже”, его унижает.

Я готов подробно и аргументированно изложить, почему считаю выставленные в Эрмитаже предметы подделками. И начну с так называемого “Юбилейного свадебного” яйца 1904 года.

 

Прежде чем подробно разобрать сам предмет, необходимо сделать несколько вступительных замечаний.

Как известно, ювелирные пасхальные яйца создавались фирмой Фаберже с 1885 по 1917 г., сначала по заказу Александра III, а затем – Николая II. В царствование Александра III ежегодно изготавливалось по одному яйцу для подарка Марии Федоровне, а начиная с 1895 г., в период правления Николая II, по два – для Александры Федоровны и вдовствующей императрицы. Исключение составляют 1904 и 1905 гг., на протяжении которых не было закончено и передано государю ни одного пасхального яйца.

Сегодня известно местонахождение сорока четырех императорских пасхальных яиц, относительно подлинности которых существует научный консенсус. Больше всего, десять предметов, находится в Оружейной палате Московского Кремля. Девять императорских яиц принадлежит Музею Фаберже в Санкт-Петербурге; они были приобретены из коллекции журнала Forbes и на момент покупки были хорошо известны и изучены. Одно, незаконченное яйцо “Созвездие Цесаревича”, в 2001 году было обнаружено в фондах Минералогического музея им. Ферсмана РАН. Подлинность находки не вызывает сомнений и подкрепляется многочисленными исследованиями ведущих российских специалистов. Остальные предметы хранятся в зарубежных частных и публичных собраниях.

Кроме яйца из собрания музея им. Ферсмана, из всех сорока четырех императорских подарков всего одно, Золотое яйцо с часами 1887 г., относится к недавним находкам. Яйцо было обнаружено в 2011 году и после длительной экспертизы было признано подлинным.

Не будет преувеличением сказать, что находка новых, ранее неизвестных пасхальных яиц Фаберже – крайне редкая удача и важное событие для дилеров, коллекционеров и исследователей, сопоставимое с открытием нового Леонардо. Как и любое открытие такого масштаба, оно требует широкой дискуссии, всестороннего освещения, научных и журналистских публикаций.

И вот сегодня в почти полной тишине, как что-то абсолютно рядовое и обыденное, Эрмитаж представляет нам не одно, не два, а целых шесть (!!!) новых императорских пасхальных яиц Фаберже: пять яиц вошло в экспозицию, еще одно, “Карельская береза”, опубликовано в каталоге. Все шесть de facto принадлежат одному и тому же владельцу. А ведь в выставку вошла лишь часть обширного собрания: посетителям Эрмитажа не было показано второе “Созвездие Цесаревича” и еще несколько яиц туманного происхождения из музея в Баден-Бадене. Ну и конечно не стоит забывать о печально известной “Яичнице”, которую в музее Баден-Бадена также выдают за работу Фаберже.

 

Таким образом, “Юбилейное свадебное” представляет собой одно из как минимум семи пасхальных яиц, обнаруженных за последние два десятилетия одним и тем же человеком, и подлинность которых не была проанализирована и публично поддержана ни одним экспертом в России или за рубежом.

Ниже я хочу подробно привести свои доводы в пользу того, что этот предмет – подделка.

 

Провенанс

 

Первое, что привлекает внимание при изучении эрмитажного каталога, – длинное описание провенанса “Юбилейного свадебного”, значительно более пространное и подробное, чем у бесспорных подлинников из собрания самого музея. Утверждается, что яйцо было преподнесено императрице Александре Федоровне Николаем II в честь десятилетия свадьбы. После революции, согласно каталогу, яйцо попало в Оружейную палату, а затем через Арманда Хаммера было продано за рубеж.

Как правило, история императорских пасхальных подарков подкреплена архивными фотографиями, копиями счетов, записями о перемещении и продаже. Ссылки на них можно обнаружить в научных каталогах, в том числе в каталоге-резоне The Fabergé Imperial Easter Eggs, опубликованного Christie’s в 1997 году. Эрмитажный каталог никаких ссылок на документы, хотя бы косвенно подтверждающие заявленный провенанс, не дает.

Более того, пасхальное яйцо с миниатюрами 1904 г. не упоминается ни в одном из известных источников, ни в одной из многочисленных посвященных Фаберже публикаций. На каком же основании кураторы выставки сделали вывод об императорском провенансе предмета?

Ответ пришел от владельца яйца, г-на Иванова. В присланном им файле он приложил целую серию неких “документов”, которые, видимо, должны рассеять сомнения в истинности его смелых заявлений.

 

Императорский провенанс и год создания подкреплены сразу несколькими бумагами: копией счета на два яйца 1904 г. (второе также представлено на выставке, к разговору о нем я вернусь позднее), счетом на починку “эмалевого пасхального яйца 1904 года с заменой 4-х миниатюр” от 30 апреля 1908, а также бумагой, сообщающей, что “из пасхального яйца 1904 г. вынуты четыре миниатюры работы А.Блазнова”. Не стоит уточнять, что ни один из этих документов не был обнаружен никем из исследователей, когда-либо обращавшихся к этой теме.

 

 

Иванов не раскрывает, каким образом ему удалось найти никому не известные документы, и каково их происхождение. Ни названия архива, ни номера фонда, описи, дела или страницы он не приводит. Однако, зная, что соответствующие фонды находятся в Российском государственном историческом архиве (РГИА), я решил проверить наличие там таких документов. Никаких счетов ни на изготовление, ни на починку яйца 1904 года там обнаружено не было. Вот, например, листы из дела 468-8-953 “О закупке от ювелиров драгоценных вещей в Кабинет” за 1908 г., упоминаний о починке яйца в них нет.

 

 

Более того, в самих “документах” есть явные нестыковки и несуразности. Так, к примеру, миниатюрист Александр Блазнов закончил работу для Императорского кабинета в 1902 г. и никак не мог исполнить миниатюры для яйца 1904 г. Вынутые миниатюры работы Блазнова записаны в представленной бумаге под номерами 839-842, в то время как в действительности нумерация списка миниатюр заканчивается на 450-м.

Далее следует утверждение, что в 1920 г. яйцо попало в Оружейную палату, где находилось до 1932 г. Почему-то датой поступления в Оружейную палату указан 1920-й г., хотя документально подтверждено, что императорские пасхальные яйца были переданы на временное хранение в Кремль в 1922. Подробно об этом можно прочитать в книге заведующей сектором рукописных и документальных фондов Музеев Московского Кремля Татьяны Тутовой “Судьба дворцовых ценностей российского императорского дома. Журналы работы комиссии 1922 года в Московском Кремле”. В Кремле сохранился инвентарь 1922 г., содержащий короткие, но точные описания ВСЕХ (включая ныне утраченные) пасхальных яиц, подаренных Александре Федоровне, и большей части подарков вдовствующей императрице. Пасхального яйца с миниатюрами 1904 г. в описи нет.

 

В качестве доказательства недоказуемого Иванов приложил “список-заявку на выделение из Оружейной палаты Всесоюзному объединению “Антиквариат” двадцати четырех предметов. Единственное пасхальное яйцо появляется в нем под номером 23 и описано следующим образом: “17555 яйцо бел.эмали и букет цветов”, указанная стоимость – 2000р. Нам предлагается поверить, что речь идет о “Юбилейном свадебном”. Помимо того, что яйцо из Баден-Бадена не имеет ничего общего с этим описанием, пасхальное яйцо в белой эмали с букетом цветов за инвентарным номером 17555 давно идентифицировано и находится в Букингемском дворце в коллекции британской королевы. Об этом недвусмысленно свидетельствует каталог-резоне (T. Fabergé, L.G. Proler, V. Skurlov, The Fabergé Imperial Easter Eggs, Лондон, 1997, стр. 156-158, ссылка на документ стр. 265) и каталог королевской коллекции (C. de Guitaut, Fabergé in the Royal Collection, Лондон, 2003, стр. 36-37).

В череде последующих владельцев “Юбилейного свадебного” также перечисляются Арманд Хаммер, жена американского промышленника Герберта Уильяма Гувера и неизвестный частный коллекционер, владевший яйцом с 1951 по 2008 годы.

В том, что яйцо было вывезено из России и какое-то время принадлежало Арманду Хаммеру, нас, видимо, должно убедить письмо фирмы Lord & Taylor, которая, по какой-то причине значится в качестве одного из промежуточных владельцев. Lord & Taylor – знаменитый нью-йоркский универмаг, где в 1933 году действительно прошла выставка продажа произведений русского декоративно-прикладного искусства, привезенных Хаммером из СССР. Среди экспонатов было немало работ Фаберже. К выставке был напечатан небольшой каталог. В каталоге, в чем можно легко убедиться, нет ни слова о яйце 1904 года. Приведенное письмо Lord & Taylor также не сообщает ничего о пасхальном яйце, речь идет лишь о неопределенных “покупках из частной коллекции русских императорских сокровищ”.

 

Следующий пункт провенанса – парижский аукцион Мориса Реймса 19 марта 1951. В подтверждение этой продажи Иванов приложил копии англоязычного текста, якобы, из аукционного каталога. Не вполне понятно, почему каталог французского аукциона напечатан на английском. Тем не менее, я решил проверить, что это были за торги, и что на них продавалось.

Я обнаружил, что единственный аукцион Мориса Реймса в этот день был посвящен старым коврам. Не стоит уточнять, что в его каталоге никакого яйца Фаберже нет и в помине. Чтобы окончательно убедиться, что ссылка на каталог подложная, я обратился в архив Hôtel Drouot, откуда получил подтверждение, что “великолепного императорского пасхального яйца Фаберже” в марте 1951 года они не продавали.

Предоставление подложных бумаг делает дальнейшее обсуждение подлинности “императорского яйца” избыточным. Но для тех, кого это не убеждает, я приведу еще несколько аргументов.

 

Дата создания

 

1904-1905 гг. были одними из самых драматичных в русской истории. На них приходится русско-японская война (27 января (9 февраля) 1904 — 23 августа (5 сентября) 1905), закончившаяся тяжелым поражением, “кровавое воскресенье” (9 (22) января 1905) и последовавшая за ним Первая русская революция, волна внутреннего террора, одной из жертв которой пал дядя императора великий князь Сергей Александрович.

Все без исключения исследователи творчества Фаберже единодушны во мнении, что в эти годы традиционных пасхальных подарков императрицам не преподносилось. Как уже было сказано, изучение архивов не обнаружило счетов за пасхальные яйца за эти два года. Об этом же свидетельствует в своих мемуарах главный мастер и художник фирмы Фаберже Франц Бирбаум. По его словам, “в годы войны яйца или совсем не изготовлялись, или очень скромной работы и невысокой стоимости” (История фирмы Фаберже: По воспоминаниям главного мастера фирмы Ф.П. Бирбаума, Спб., 1993, стр. 19). Счета Фаберже, направленные императору за другие покупки, демонстрируют заметное сокращение расходов: за весь 1904 г. Фаберже получил только 8,543 руб., за 1905 г. – 4,052 руб. (T. Fabergé, L.G. Proler, V. Skurlov, The Fabergé Imperial Easter Eggs, Лондон, 1997, стр. 59). Два роскошных пасхальных яйца никак не вписываются в эту картину.

Помимо этого, известно, что к Пасхе 1904 г. Фаберже готовил для Александры Федоровны другой подарок — яйцо “Московский Кремль” (в собрании Оружейной палаты Московского Кремля). Работа над яйцом была начата после поездки императорской четы в Москву на Пасху 1903 г. и должна была быть завершена к Пасхе 1904 г., “поэтому на нем дважды проставлена эта дата – гравированная и начертанная белой эмалью”. Однако, яйцо было преподнесено императрице только два года спустя, в 1906 г., что подтверждается архивными документами (Т. Мунтян, Фаберже: Пасхальные подарки, Москва, 2018, стр. 106-116).

Ну и наконец, по легенде, темой “Юбилейного свадебного” была выбрана десятая годовщина венчания Николая II и Александры Федоровны. Однако свадьба состоялось в ноябре 1894 г., т.е. получается, что подарок посвященный юбилею был преподнесен за полгода до него. Зная обычаи и традиции тех лет, исходя из прецедентов других подарков и простой логики, невозможно представить такое преждевременное празднование.

 

Иконография и стиль

 

Наверное, самая важная особенность императорских пасхальных яиц – каждое из них абсолютно уникально. То, что их дизайн никогда не повторялся, подчеркивает в своих мемуарах Бирбаум. По его словам, “чтобы не повторяться, приходилось варьировать материалы, внешний вид и содержание яйца” (История фирмы Фаберже, стр. 18). Это утверждение не подвергает сомнению ни один специалист по Фаберже. Более того, оно подтверждается даже беглым анализом эталонных предметов из отечественных и зарубежных коллекций.

В случае же “Юбилейного свадебного” мы имеем дело с пастишем, составленным из хорошо известных мотивов. Общий замысел откровенно заимствован у яйца “Пятнадцатилетие царствования” из Музея Фаберже на Фонтанке. Скорлупа “Пятнадцатилетия царствования” разделена на сегменты, внутри которых помещены миниатюрные портреты членов царской семьи. Яйцо из музея в Баден-Бадене лишь незначительно варьирует эту тему. Сюрприз в форме букета цветов и вовсе представляет собой грубую копию уже упомянутого яйца Александры Федоровны 1901 года из британской королевской коллекции.

Не только композиция, но и качество исполнения не позволяют отнести “Юбилейное свадебное” к подлинным работам Фаберже. Миниатюрные портреты в медальонах не имеют ничего общего с художественным почерком Василия Зуева, одного из лучших художников-миниатюристов своего времени. Грубое исполнение выдает в них современные подделки.

Помимо этого, привлекают внимание явные исторические несоответствия. На них впервые обратила внимание американская исследовательница Ди Энн Хофф. Как и в случае яиц “Пятнадцатилетие царствования” и “Александровский дворец”, миниатюрные портреты членов царской семьи написаны с фотографий. Г-же Хофф удалось обнаружить фотографические прототипы миниатюр. Учитывая длительность создания, фотографии- прототипы могут датироваться не позднее 1903 года. Однако исследование Хофф показало, что для портрета Ольги Николаевны была использована фотография 1904 года, Татьяны Николаевны и Анастасии Николаевны – 1906, Марии Николаевны – 1910. На фотографиях и миниатюрах совпадает все: поза, поворот головы, прическа, одежда. Несоответствие особенно заметно в случае портрета младшей из княжон Анастасии Николаевны. Анастасия родилась в июне 1901 года, и в 1903 году, когда должна была бы идти работа над яйцом, ей было не более двух лет. На миниатюре же мы видим портрет пятилетней девочки.

 

Видимо, в попытке объяснить этот очевидный анахронизм возникла версия о замене оригинальных миниатюр Блазнова на более поздние работы Зуева. О том что документы, подкрепляющие это утверждения – фальшивки, я уже высказался выше. Но даже если на минуту предположить, что такая замена имела место, она все равно на объясняет, как среди миниатюр 1908 г. появился портрет 1910. Помимо этого, г-жа Хофф обратила внимание на другой важный нюанс, который также не объясняется теорией с заменой. Для портрета Николая II не только был взят слишком ранний, конца 1892 – начала 1896 гг., прототип, о чем можно судить по составу медалей. Вдобавок к этому в нем была допущена невозможная для царского подарка ошибка: лента датского ордена Данеброг (второго справа) изображена синей, а не бело-красной, как должно было быть.

 

Выводы

 

Яйцо “Юбилейное свадебное” – подделка современной работы. Об этом говорит все: от  представленных г-ном Ивановым “документов”, подлинность которых легко проверить, пролистав дела в архиве, до отдельных мелких деталей. Но в первую очередь об этом свидетельствует само исполнение предмета, его “почерк”. Вещи, выполненные современными мастерами, также сильно отличаются от предметов начала XX века, как и рукописные источники соответствующего периода. Подделки практически никогда не удаются, при этом речь не идет о том, что современные вещи хуже. Зачастую они могут оказаться лучше, более качественно и искусно исполненными. Но никогда они не бывают идентичными старым предметам, и эта разница не ускользнет от искушенного взгляда. Подобное исследование очень просто и сложно одновременно: оно не требует дорогостоящих приборов и научных консилиумов, но, в то же время, для него недостаточно записи в трудовой книжке о приеме на работу в музей.

Андрей Ружников
Лондон, Великобритания
21 января 2021